| Она - работает на радио, в прошлом ученица музыкальной консерватории. Женщина утонченная, высоконравственная, может даже немного требовательная но обделена мужским вниманием в связи с работой, он - ее племянник, который... рос в не самом лучшем городе, не в самом лучшем районе этого города, и находился в не самой лучшей компании. Элиза никогда не относилась к мужчинам холодно, или с недоверием. Они попросту не интересовали ее. Роман, интрижка, постель... Ей казалось это максимум на что они способны, но ей хотелось этой любви, ощущать себя слабой, нежной, а самое главное нужной, нужной всегда, что бы ее любили откровенно и страстно. В ее жизни уже был горький опыт отношений, и кажется это ее проучило. Сейчас в ее жизни есть лишь любимые пластинки прошлого тысячелетия, своя квартира, стабильность, и где то сестра со своей семьей. Но спешу разуверить. Завидовать тут нечему. Элиза живет в Чикаго, в тихом, уютном районе города, в пятиэтажных домах, которые создают образ провинциального квартала. Весьма вдохновляющее место, рядом с парком а рядом с ее домом есть булочная, куда она заходит по утрам и много друзей в кондитерской, что тоже по соседству. Хотела ли она окунуться в бешеный ритм мегаполиса? Точно нет. Это утро она начала с кофе, а дальше ее ждали приемы на радио, после которых она может порадовать себя свежими эклерами с молочным коктейлем. Все строго по плану, но не в жестких рамках.
Энди. Энди - это ее племянник и теперь речь знакомства пойдет о нем. Сьюзан, сестра Элизы и мать парня, наверняка сейчас либо проблевывалась после бурной ночи, или напротив, не вынимала чей то член изо рта будучи обдолбанной. Энди редко появлялся дома, порой просто ради того, что бы вздремнуть, принять заляпанный грязью душ и свалить дальше на улицы Саутсайда. Да, именно про этот неблагополучный город и пойдет речь. Серые улицы гетто, драки, криминал, рост преступности тут был хоть и не на пике мерок Детройта, но считался злачным районом. Энди был частью этого мира,был на грани переступить опасную черту. Отца у Энди не было. Видя куда катиться Сьюзан он предложил сыну быть с ним, но Энди еще верил, что мать можно было вытащить. Кажется, даже Элиза тогда вместе с Меттом, так звали отца парня, твердили ему что так будет лучше, но упрямство, которому позавидовал бы даже баран, не было предела. А сейчас, спустя больше десяти лет этого дерьма, что творится в его семейке каждый день, и что он привык к смене отчима каждую неделю, он плелся утром по заваленным хламом подворотням. Его мучило похмелье. В голове стоял гул, виски давили, мозг словно кто то резал стеклом изнутри, а слабость тела и засушье во рту были невыносимы. Обычное утро Энди. Вчера он подрался. На его лице были видны ссадины, гематома на щеке, руки с ободранной кожей, но он был доволен собой.
Скатываясь по наклонной, он не хотел думать о завтрашнем дне. Он становился вспыльчивым, агрессивным и жестоким. Это все не могло сделать из него человека, и в один прекрасный день он сорвался. Этим утром он шел из дома. Из своего дома, где были избито двое мужчин и одна женщина - его мать. Тяжелые телесные повреждения, как установили доктора, что приехали по вызову. Все живы, не нужно паники, но все трое написали на него заявление в полицию, даже его мать. Он застал их во время их мерзкой оргии, когда мать спала сразу с двумя, тут то и настал конец его терпению и он дал волю эмоциям, злости и... кулакам, которыми уже научился не дурно пользоваться, что бы отстаивать свои интересы на улицах Саутсайда.
Как итог всего этого разбирательства, Сьюзан лишили родительских прав, отец давно от него отказался, и единственным человеком, которому могла сообщить полиция о том, что Энди сидит за решеткой - была его тетя, та самая младшая сестра Сьюзан, тетя парня.
Они не виделись больше десяти лет. Когда она последний раз видела племянника, это был милый мальчишка, может и напуганный миром, но делающий вид смелого парня, который верит во что то. Мать не отдала его тогда, видимо с пьяного бреда. А сейчас, когда Элиза приехала узнав все новости и без малейшего понимания что происходит, так как давно решила разорвать связь с сестрой, она была ошеломлена. К чему это все привело. Она даже не сразу узнала в мальчишке с добрыми глазами, что когда то обнимал ее на прощание, озлобленный на весь мир взгляд, ожесточенный последними событиями и застав Энди за диалогом с патрульными... если это было возможно назвать диалогом, скорее поток мата и ругани, в адрес полицейских. Она оказалась подавлена еще больше. Она и не знала, что все так плохо.
По своей нравственности, она не могла поступить по другому, у Элизы было доброе сердце. Внеся залог, наобещав полицейским, что хоть Энди и взрослый парень, и пусть у него в голове сейчас ветер, но она займется его воспитанием... хотя она и не представляла как это, воспитывать семнадцати летнего парня, который любит алкоголь и насилие, но она забрала его, переехав в квартиру в Ривердейл.
Что мы имеем? Они полные противопоставления. Их ничего не связывает, кроме семейных уз, которые Энди называл седьмой водой на киселе и всякие попытки сблизиться были как о каменную стену. Она - нежная женщина, что не привыкла к грубому общению, слабее как морально так и физически Энди, может даже иной раз она побаивается его агрессии и если и поднимает голос, то старается резко перейти на здравомыслящий тон. А что же он? Энди скрывает свое уважение к ней, свою любовь. И нет, я говорю не про ту милую теплоту. Парень видит в Элизе не просто тетю, он видит в ней привлекательную женщину, красивую, нежную, правильную, но как это все высказать ей? Его смешит то, как она робко реагирует на мужские ухаживания от новых местных коллег. Иной раз он проявляет "оскал", когда ее кто то хочет приобнять, из тех мужчин ее окружения, что метят в ее хахали. Но это не только забота, это еще и ревность. Энди видел все оборотные стороны отношений, и если Элизу кто то может провести красивыми фразами, растопив на время ее сердце, то ее племянник знает, что на самом деле хотят от нее такие мужчины.
Потребовалось немного времени, что бы они нашли какой то минимум взаимопонимания с тетей. И теперь, Энди ее верный Цербер. Ему комфортно. У него в кой то веке есть та, о ком он может заботиться, с той, что не лень показать себя мужчиной, и есть ради чего и он любит ее, всегда. Может и грубо, с мужланством, но выказывая всяческую заботу. Элиза отрицала в себе тот факт, что ей приятно это. Что ей не нужно держать "марку" светской леди, что она смело может капризничать и быть слабой в его обществе. Что даже проживая вместе, она может творить глупости и не получит упрека, а еще, что она так же нужна ему, всегда. Это было для нее важно и дико, где то в подсознании понимать, что ей комфортно лишь со своим племянником. Он моложе ее, он не управляем... да Боже, он ее родственник... Она бы сгорела заживо, но не призналась в этом. Никогда. Даже под пытками Гестапо. Это единственное что терзало ее. Даже маленькая искорка злости пробегала внутри нее, от того, что все так сложно. Но Энди то не она.
Очередная попытка нравоучений от Элизы, когда племянник пришел под утро, была воспринята с улыбкой. Он смотрел на нее, как она вцепилась себе в волосы рукой, едва проснувшись и стоя перед ним в одной майке, читая нотации задрав голову вверх, так как была не высокого роста. Это казалось ему милым, когда Элиза воспаляла, что так нельзя, что он не должен, что она переживала... Но вместо ответа и отмаха рукой, мол "все под контролем, Лиз", он редко называл ее "тетя", она оказалась не неуслышанной, а напротив, услышанной сильно и полностью. Никто из них не помнит, как ее берда оказались грубо сжаты в руках парня, а сама Элиза уже сидела на кухонном столе, прижатая к стене телом племянника, что жадно целовал все ее тело, не пропуская ни единой детали. В этот раз, он устал говорить словами, решив что пора бы уже объяснить этой женщине, сколь она дорога ему, на языке тела. |
[/float] [indent] элейна плачет беззвучно, без содрогания плеч и размазанной туши. элейна улыбается всегда не только лишь уголками губ [в её бездонных глазах голубых смешинки рассыпаются солнечными бликами]. элейна готовит на завтрак овсянку, а утро встречает с чашкой крепкого кофе. а ещё терпеть не может подниматься в восемь утра в субботу. в её сумке всегда лежит книга сомерсет моэм, дезинфектор и несколько брелков в форме мягких игрушек [для самых маленьких пациентов]. 
